Я лежу на холодном, поросшем мохом камне. Он словно бы ждал меня десятки, сотни, тысячи лет – его рельеф идеально точно ложится под мое тело. Царство камней и деревьев. Я так крохотна рядом с ними.
Смотрю вверх. Кроны так густы, что небо видно только местами. Тихо. Очень тихо, но в этой тишине столько звуков! Шелест листвы, плеск воды, пение птиц. Кажется, прислушайся получше и услышишь голоса скал. Хочется говорить вслух, озвучивать мысли, но стоит только начать, как болезненно морщишься: голос режет уши, вносит ужасающую дисгармонию в окружающее чудо.
Стоя между двумя скалами, совсем небольшими, все равно чувствуешь, как ты хрупок, мал, ничтожен. Возвышающиеся над тобой тонны породы монументальны, возвышенны, но в то же время невероятно изящны и словно бы даже стремительны.
Скалы и лес. Они живые. Гораздо более живые, чем я. Это становится понятно, когда закрываешь глаза. Звуки, запахи, ощущения. Даже движение: течение ручья, листья, срывающиеся с деревьев когда, казалось бы, совсем нет ветра.
Надписи, вырезанные на дереве, мохе, камнях. Вижу их, и внутри поднимается клокочущая ярость, грозится накрыть целиком, захлестнуть, повергнуть в пучину безумия, словно берсерка. Кажется, что если рядом появится хоть один человек, кинешься на него, разорвешь, уничтожишь. Руками, зубами. За то, что так мерзко нарушают гармонию леса.
Проходит миг и ты, смаргивая, понимаешь, что ярость ушла. Внутри остается только тень горечи и удивления.
Выходя на дорогу, чувствую, что мои легкие заполнены густым, ароматным воздухом. Выдыхать его – расточение, безумие, святотатство. Утешение только в том, что я вся пропитана им.
Как ужасны и отвратительны человеческие звуки и запахи. Музыка, речь, еда, косметика, табак. Не показывать, ни за что не показывать, что ярость снова застит тебе глаза, красной пеленой ложится под веки. Они не виноваты. Они просто не понимают.